Режиссер давал отмашку, и аудитория одобрительно кивала головами и хлопала.

Следующим гостем в студии был следователь Старков, выступавший от имени милицейской оппозиции.

— Тема нашей сегодняшней передачи — экономические рычаги в решении существующих в стране проблем, — напоминал ведущий. — Разрешите представить вам отечественного Шерлока Холмса...

Старков важно кивал, уже не дожидаясь, когда назовут его мирское имя. Он уже привык к тому, что Шерлок Холмс.

— Как высчитаете, можно ли остановить криминальную революцию только силовыми мерами? — спросил для затравки ведущий.

— Можно, — не в тему ответил Старков. — Только сил не хватит. Ведущий растерялся.

— Но можно и экономическими, — помог ему Старков. — Если создать новые рабочие места и платить людям по-человечески, чтобы они не воровали...

Ведущий поморщился, потому что этот совет был слишком скучным.

— А вот вы что-то говорили о самоокупаемости, — напомнил он.

— А, ну да... Можно еще перевести милицию на самоокупаемость.

— Как это? — округлил глаза пораженный ведущий.

— Очень просто — нужно сделать так, чтобы милиция была заинтересована в возможно более быстром раскрытии преступления. Ведь сейчас как бывает — вас обокрали, вы приходите в милицию и ничего не можете добиться. А почему? Потому что новое дело — это новые хлопоты, снижение процента раскрываемости и новый потенциальный “глухарь” за ту же самую зарплату. Ведь чем меньше будет поступать от потерпевших заявлений, тем более весом будет полученный милиционером рубль, потому как или два дела расследовать за пять тысяч, или одно за десять! Ведь так? — спросил Старков.

— Так, — согласился ведущий.

— Теперь вопрос — откуда взять деньги?

— Действительно — откуда?! — задал ведущий перехваченный у него вопрос.

— А что, если бы расследующий вашу кражу следователь получил стимул в размере тридцати процентов от стоимости возвращенных вам ценностей? — задал неожиданный вопрос Старков. — Как вы думаете, отказывался бы он тогда принимать заявление?

— Нет, — уверили Старкова все присутствующие в студии.

— И стал ли бы он тогда тянуть с расследованием, ссылаться на отсутствие времени и возможностей? Да нет, конечно! Тем более что можно ввести специальные коэффициенты, регулирующие сумму вознаграждения в зависимости от скорости возвращения украденных вещей, что, как мне кажется, позволит существенно сократить сроки следствия.

Аудитория захлопала.

— А если это не воровство, а убийство? — спросил ведущий.

Аудитория притихла.

— Если убийство, то следователь за поимку убийцы получает часть наследства трупа, — быстро нашелся, потому что заранее знал, какой будет задан вопрос, Старков. — Тогда, смею вас уверить, этот следователь сделает все от него зависящее, чтобы найти преступника!

Аплодисменты.

— Но милиция — государственная структура! — напомнил ведущий.

— Ну и что? — удивился наивности телевизионщика Старков. — В стране уже созданы прецеденты, когда силовые ведомства занимаются зарабатыванием денег. Та же военизированная охрана, которая стережет квартиры граждан. Или МЧС. Спасатели тоже сугубо государственная структура, что не мешает ей брать деньги с граждан за то, что они вскрывают захлопнутые двери или вытаскивают их из колодцев. Хотя это их прямая обязанность. Это и есть экономические рычаги...

— Да, может быть, — согласился ведущий.

— На самом деле не приходится говорить о бедности правоохранительных органов, приходится говорить о вопиющей бесхозяйственности. К примеру, преступники... — заинтриговал зрителей Старков новым поворотом сюжета. — Это ведь в большинстве своем люди не бедные, но платят за себя почему-то не они, а государство; Вернее, и без того нищий налогоплательщик. Разве это справедливо?

— Нет, несправедливо, — поддержали следователя зрители в студии.

— Почему бы часть финансового бремени не возложить на них? Например, бензин и амортизацию автотранспорта, который использует милиция для их задержания. Ведь когда мы, к примеру, вызываем такси, мы же сами платим?

— Ну да, сами! — согласились все.

— А милиция к ним ехала, между прочим, не по своей охоте, не на пироги с шанежками! Сюда же можно включить зарплату личного состава за время, потраченное ими на проведение операции. Износ обмундирования. Стоимость патронов, израсходованных на предупредительные выстрелы и на поражение. Ведь это тоже статьи расхода! Причем регулируемые исключительно самим преступником, который принимает решение сдаться ему сразу, без применения табельного оружия, или оказать сопротивление, использовав на это дополнительные бюджетные средства. Почему опять за это платим мы с вами, а не он?!

— Почему?! — загудели зрители.

— Кроме достижения экономического эффекта, насколько бы мы облегчили милиции жизнь! Сколько бы преступников предпочли не оказывать сопротивления при аресте, если бы знали, что за каждую лишнюю, потраченную на их задержание минуту им придется платить из своего кармана. Они бы подсчитали, что им будет стоить простой милицейского автотранспорта, выстрелы из автомата и вызов находящегося на самоокупаемости взвода ОМОНа! Я думаю, немного бы нашлось охотников наматывать себе лишние суммы.

Зрители ответили бурными овациями... Когда передача закончилась, к Старкову подошел режиссер.

— Все было замечательно, — похвалил режиссер. — Вы очень хорошо озвучили сценарий. Есть мнение пригласить вас на передачу “Женщина и насилие”, где бы вы смогли развить эту тему. Мы попросим сценаристов подумать над тем, что бы вы хотели сказать зрителю.

Старков кивнул. Он уже привык к своей общественной значимости и к тому, что если хочешь быть популярным, то надо говорить не то, что ты думаешь, а то, что хотят от тебя услышать.

— Извините, я тороплюсь, — извинился Старков.

Он очень спешил — сегодня у него было еще два интервью на радио и запись на втором канале в передаче “Перед лицом закона”, где приглашенным гостям предстояло обсудить проблему излишней коммерциализации работы милиции.

У него уже и сценарий на руках был...

Глава семнадцатая

Это была новость!..

В Москву приехал не кто-нибудь, а Начальник Восточного сектора ЦРУ. Который хоть и курировал Россию, но появлялся в ней не часто, потому что Россию не любил.

Что ему тут нужно? — ломал голову генерал Трофимов. Что это — плановый недружественный визит? Работа в рамках подготовки к встрече на высшем уровне? Ревизия подчиненных ему служб, за которой может последовать большая чистка? Или привязка к местности какой-нибудь серьезной, требующей его личного присутствия операции?

Что же это?..

То, что высокопоставленный американский разведчик прибыл в Россию из-за Иванова, генералу вначале даже в голову не пришло. Но потом пришло!..

А что, если он здесь из-за Иванова?

Да ну, что у него, людей нет для такой работы?

И все же... Вдруг он решил, проверяя информацию по Иванову, проверить своих исполнителей? А?..

Генерал Трофимов вышел на своих командиров с просьбой выделить в его распоряжение дополнительные силы. И получил отказ.

Тогда он вышел на Петра Петровича, получил “добро” и получил приданную ему бригаду хорошо вышколенной “наружки”.

Это было неправильно — привлекать к операции, проводимой ФСБ, посторонних гражданских лиц, но было уже почти привычно, так же как посылаемые на конспиративные встречи жены и тещи. Тем более что сказать, что в “наружке” Петра Петровича работали уж совсем посторонние люди, было нельзя. Там работали те же самые — из ФСБ, ГРУ и СВР — люди. Может, только вчера вышедшие в отставку.

— Меня интересует вот этот человек, — показал генерал Трофимов фотографию.

— Так это же заместитель Начальника Восточного сектора ЦРУ, — моментально опознал его “бригадир” приданной “наружки”.

— Уже Начальник! — поправил его генерал.

— Растут люди, — вздохнул “бригадир”. — Что он тут потерял?